По традиции, летом «Театрал» попросил экспертов выделить главные направления минувшего сезона: 1. Успехи; 2. Разочарования; 3. Тенденции. Сегодня – слово театральному критику, эксперту целого ряда театральных фестивалей, которых проводятся в регионах, Татьяне ТИХОНОВЕЦ.
1. В этом сезоне я много ездила по России. Оказывалась в разных городах, больших и малых, работала на фестивалях или приезжала по приглашению театров, смотрела видео для фестиваля «Ново-Сибирский Транзит», который объединяет театры Сибири, Урала и Дальнего Востока. Одна из важнейших тенденций этого сезона, как, впрочем, и предыдущих, – приглашения молодых режиссеров, выпускников столичных театральных вузов в большие и малые города России. Эти приглашения вошли в повседневную жизнь театров страны еще и благодаря лабораторному движению, когда молодые режиссеры приезжают в театр и ставят эскизы спектаклей, которые потом превращаются в готовые работы. Благодаря этому процессу новое режиссерское поколение перестало бояться российской глубинки.
И творческих удач у молодых много. В городском драматическом театре города Нижневартовска Евгения Беркович, ученица Кирилла Серебренникова, поставила «Женитьбу» Гоголя (на фото). Это спектакль о двух параллельных мирах – мужском и женском. О неспособности понять друг друга, об экзистенциальном одиночестве человека. В Саратовском театре драмы Александр Созонов, тоже ученик Серебренникова, поставил «Тень» Шварца. Спектакль психоделический, анализирующий борьбу человека с худшей половиной себя, со своей Тенью. Он же поставил в Сахалинском театре «Чехов-Центр» спектакль по мотивам «Грозы» Островского. Пьеса эта буквально завораживает последние сезоны режиссеров, которые пытаются с ее помощью вычислить матрицу русской жизни. В его спектакле, где действие происходит в 2059 году, наконец, построена стена между европейцами и русским миром, действует православный интернет, а дальше… всё по пьесе Островского, в которой открываются новые оттенки.
Постдраматический театр, оплотом которого считается Дмитрий Волкострелов, постепенно проникает из столиц в провинцию. В Пермском Театре-Театре Дмитрий вместе с художницей Ксенией Перетрухиной и в содружестве с Пермской художественной галереей поставил спектакль «Пермские боги» (на фото). В нем шестеро молодых артистов в течение часа молча проживают деревенский уклад жизни, под шепот строк Бродского, Тарковского, Пастернака… В нем скрыты цитаты, напоминающие знаменитые деревянные скульптуры пермских богов. Кто-то возмущается непонятной тишиной и требует действия, а кто-то ходит по три-четыре раза. Данил Чащин, который активно ставит сейчас во многих городах и только что ярко показался на прошедшей «Золотой маске» (с тюменским спектаклем «Молодость» по пьесе Тургенева), поставил в Челябинском драматическом театре «Палату №6» Чехова в инсценировке Юлии Тупикиной. Спектакль о человеческом распаде, о деградации личности, очень современный, трагичный.
В малых городах жизнь театров, особенно национальных, идет не менее активно, чем в больших. В Кудымкаре, столице Коми-Пермяцкого округа, национальный театр поставил спектакль по прозе Александра Григоренко «Потерял слепой дуду» (на фото). Режиссер Анна-Ксения Вишневская создала настоящее эпическое и метафорическое полотно о жизни народа в пограничном состоянии: между здоровьем и болезнью, между жизнью и смертью. А в Республике Тыва, в городе Кызыле, я увидела на тувинском языке премьеру спектакля по шекспировскому «Кориолану» в постановке Марины Идам. Надо было лететь в Абакан пять часов, а потом добираться столько же до Кызыла, чтобы увидеть «Кориолана»! В Стерлитамаке, русский драматический театр проводит лаборатории совместно с РАТИ, приглашает молодых режиссеров, со спектаклем Андрея Шляпина «Ганди молчал по субботам» участвовал в Володинском фестивале, а со спектаклем «Пьяные» по пьесе Ивана Вырыпаева только что вернулся с фестиваля «Театры малых городов России». И таких театров очень много.
2. Не хочется говорить о каких-то конкретных спектаклях. Никто в театрах не хочет плохого. Злоумышленников в театре нет. И отдельные неудачи вообще не страшны. Это нормальный процесс. Главное, чтобы он был живым. Огорчает то, что в некоторых городах театральная жизнь как будто остановилась. Часы явно отстают. Я обнаружила это и в Вологодском театре драмы, и в драматическом театре Великого Новгорода, где была на фестивале Достоевского, и в некоторых театрах Петрозаводска. И это не зависит от географии, от удаленности от столиц. Напротив. Чем дальше от Москвы, тем дыхание свободнее, тем театры самостоятельнее. Известно ведь, что самые интересные театры находятся в Сибири: в Новосибирске, Красноярске, Омске и в малых сибирских городах, перечислить которые нет возможности. Назову только крошечный театр «Поиск» из Лесосибирска, в котором труппа – десять человек и который со спектаклем «Мертвые души» Олега Липовецкого объехал в прошлом сезоне все фестивали, включая участие в «Золотой маске».
3. Театры все больше увлекаются новыми формами: иммерсивными спектаклями, спектаклями-мокьюментари, перфомативными акциями, театрально-музейными проектами, освоением форм site-specific. Они бывают разными по художественным достоинствам, а иногда и вовсе без оных. Но это означает, что театр пытается вырваться за пределы назначенного ему исторически пространства в виде итальянской сцены-коробки. И выйти к диалогу с совершенно новой, иногда абсолютно не театральной аудиторией. А это значит, что театр интуитивно чувствует опасность стать уходящей натурой. Он тем самым рекрутирует нового, молодого, иногда варварски необразованного зрителя, а иногда – зрителя, который готов к тому, чтобы с ним говорили на новом театральном языке. В поисках этого языка и возможного диалога театр и находится сегодня.