Под занавес минувшего года один из самых титулованных театров страны – Свердловская музкомедия – отмечает 85-летний юбилей. Специально по этому случаю состоялась большая программа, главным событием которой стал Международный форум, посвященный судьбе музыкального театра в России. Подробнее об этом в интервью «Театралу» рассказал гендиректор Свердловской музкомедии Михаил САФРОНОВ.
– Михаил Вячеславович, отгремел юбилей. Хотелось бы подвести некоторые итоги: что этот праздник дал музыкальному театру?
– Начнем с того, что Театр музыкальной комедии в Екатеринбурге никогда не празднует юбилей «вхолостую». Мы всегда собираемся с коллегами за общим столом, чтобы порассуждать о перспективах нашего детища; поговорить о том, что получается, что не получается, куда надо стремиться, что надо сделать для того, чтобы к оперетте и мюзиклу было отношение, как к серьезным жанрам, а не как к безделушке какой-то.
Мы провели форум «От практики к совершенству», в котором принимали участие в общей сложности порядка 250-ти человек: критики, музыковеды и, конечно же, режиссеры, композиторы, артисты. Кроме того, была и практическая частью форума – мастер-классы по степу, пластике, актерскому мастерству, современному вокалу. В рамках режиссерской лаборатории Кирилла Стрежнева демонстрировался закулисный процесс создания мюзикла: от идеи до премьеры. Так сказать, от замысла к воплощению.
А если говорить о парадной стороне праздника, то открылась череда торжеств историческим ревю «Счастливое место: Свердловская музкомедия». Такое же название мы дали и большой книге, выпущенной к юбилею. Речь в ней идет о корифеях театра, где за 85 лет сменилось всего лишь три главных режиссера – Георгий Кугушев, Владимир Курочкин и ныне здравствующий Кирилл Стрежнев. Назовите хотя бы еще один театр в Советском Союзе, в СНГ, в России, который может этим похвастаться. Три золотых века режиссуры…
– Свердловская музкомедия в советские годы считалась лабораторией оперетты…
– А сейчас нас называют уже лабораторией мюзикла. Театр по-прежнему открывает новые имена композиторов, авторов, ставит спектакли, которые можно посмотреть только на нашей сцене. За 85 лет здесь было сыграно 87 мировых премьер. Это ведь не пустой факт. Но я призываю не зацикливаться на истории, не превращаться в театр-музей: очень важно для нас, чтобы новые произведения появлялись на музыкальном небосклоне.
Поэтому в рамках форума мы показали спектакли, которыми гордимся и гордимся не первый год. В их числе «Яма» Сергея Дрезнина в постановке Нины Чусовой, «Бернарда Альба» Лакьюзы в постановке Алексея Франдетти и, разумеется, с успехом прозвучавшие на недавних гастролях в Москве «Декабристы» Евгения Загота в постановке Кирилла Стрежнева.
– То есть это спектакли, поставленные в совершенно разной стилистике, не похожими режиссерами…
– Да. И мы стараемся эту тенденцию поддерживать, поскольку музыкальный жанр, несмотря на его консервативность, нуждается в постоянном поиске, обновлении, свежей интонации.
Мы очень дорожим тем, что творческое наследие Владимира Курочкина перешло в руки Кириллу Стрежневу: благодаря этим режиссерам в нашем театре сложилась уникальная труппа, со своими бриллиантиками. Это не случайные люди, а те, кто «входят в масть», становятся достойными представителями музыкального театра.
Подбор артистов у нас штучный. Мы особо ни в ком не нуждаемся (разве что всегда хочется, чтобы в коллективе побольше было теноров и баритонов, но это проблема для всех театров), а так вакансий у нас нет: мы даже для меццо-сопрано не можем найти места. Труппа укомплектована замечательно, и я не боюсь об этом говорить.
В советские годы среди композиторов ходила байка, что если премьера твоей оперетты с успехом прошла в Свердловске, то и на других сценах удача ей обеспечена.
– И, наверное, в этом есть доля правды…
– Да, это нам помогало, потому что мы были первопроходцами десятков оперетт: знаменитые композиторы давали нам «право первой ночи». Закончилось это тем, что сейчас оперетту хотя и пишут меньше, но мы плодотворно развиваем мюзикл и можем считаться российским Бродвеем.
– На что делаете ставку, когда выбираете мюзикл для своего репертуара?
– Мы пытаемся делать так, чтобы в произведениях, которые идут на нашей сцене, был злободневный материал. И мюзикл, в этом случае, нам в помощь, так как мюзикл – актуальный жанр. Для нас важна социальная составляющая. Чтобы переживания героев были созвучны времени, этих самых героев надо приблизить к реальному человеку, чтобы зрители по дороге домой обсуждали, то, что его реально волнует: об этом же трубит весь мир, а тут эта проблема показана.
Если мы ставим, например, «Декабристов», то, разумеется, нас интересует не политические перестановки императорского двора времен Николая I и не романтическая легенда о декабристах. Наши «Декабристы» это, скорее, взгляд авторов спектакля на Россию в период смуты, неразберихи и как в этом пограничном состоянии не потерять достоинство, продолжать верить в любовь и благородство. Мне кажется, задача театра не давать конкретные ответы, а пробуждать ассоциации и проводить аналогии с общекультурными, политическими, духовными процессами, которые происходят сегодня в стране.
Так что, у нас проблема заключается, прежде всего, в поиске материала, который был бы социально значим, опять же был бы созвучный времени. Поэтому у нас идут «Мертвые души» по Гоголю, «Яма» по Куприну, «Бернарда Альба» по Лорке и т.д. Нас порой упрекают: ну разве это уместно в Театре музкомедии? А я так скажу: у нас есть спектакли, которые требуют работы и ума и сердца и такие, чтобы прослезиться и посмеяться. Мы не откажемся от своей стратегической линии ставить авторские спектакли с серьезной и актуальной тематикой, основанные на большой литературе в том числе. Мы серьезный театр с несерьезным лицом.
– Хочу вернуться к разговору о форуме, который у вас прошел. Какие проблемы обсуждались?
– Прежде всего, речь шла о вокалистах. Сегодня всем музыкальным театрам сложно иметь певцов, которые в равной степени участвовали бы в оперетте и в мюзикле, однако делать это приходится, поскольку иначе пришлось бы непомерно «раздувать» труппы, что финансово слишком затратно (и, как правило, не целесообразно). Поэтому сейчас мы должны так готовить в консерватории, в театральном институте своих артистов, чтобы они обладали универсальными возможностями. Конечно, это вызывает скепсис у профессуры (оперетта и мюзикл – не совсем одно и то же), но время сейчас жесткое и выигрывает тот, кто способен проявлять гибкость, тщательно развивая свой талант.
Еще один важный вопрос: работа с авторами. Все знают, что одни композиторы легко относятся к своим произведениям – разрешают театрам делать купюры, добавления, сокращения – все что угодно, если это помогает раскрыть замысел режиссера. Другие, напротив, строго держатся за свою партитуру и не позволяют вносить даже мельчайшие коррективы. И тех и других можно понять, но должен быть какой-то внятный механизм для совместной работы. И вот этот вопрос тоже всерьез обсуждался на круглом столе, а отдельно нашел свое отражение и на закрытой встрече дирижеров.
Кроме того, наших гостей интересовали контакты с авторами и композиторами, на что мы всегда говорим: пожалуйста, мы ничего не скрываем и охотно готовы делиться нашими наработками. В самом деле, глупо было бы закрываться друг от друга, дистанцироваться, выстраивать барьеры. Зачем? Такой процесс вряд ли способствовал бы укреплению музыкального театра в нашей стране. Напротив, мы радуемся, если наши коллеги увидели на нашей сцене спектакль и хотят поставить его в своем регионе. Это ведь говорит о том, что мы на правильном пути и выбрали действительно живой, актуальный материал…
– В современном музыкальном театре есть и такая проблема: один из региональных театров обращается, скажем, в Большой театр и просит дать на прокат (или в безвозмездное пользование) костюмы, которые театр давно не использует. И дирекция совершенно не против, но выясняется, что законодательство не позволяет это сделать и, в итоге, замечательный творческий замысел терпит крах.
– Да, проблема актуальная. И на директорском круглом столе разговор о видах копродукции начал как раз Владимир Урин.
Но сначала расскажу о нашем собственном опыте. Несколько лет назад мы решили выпустить спектакль «Рыцарь Синяя борода» — по аналогии с тем, который шел в Санкт-Петербургском театре музыкальной комедии в постановке Юрия Александрова.
Режиссер к нам приехал, и «на наших актерах» поставил такой же спектакль. А поскольку в Питере к тому моменту это произведение уже сняли с репертуара, мы могли использовать уже готовые декорации и костюмы. Надо ли говорить, насколько солидная получилась экономия? Спектакль обошелся намного дешевле. Мы отработали три сезона, оплатили аренду костюмов и декораций (потом мы их вернули), и все это удалось сделать благодаря тому, что между нашими театрами есть договоренность. А вот федеральному театру (как, например, Большому) ничего подобного делать нельзя, потому что у них совершенно другой документооборот и над ними больше строгих законов.
Другой пример. 11 лет назад мы поставили «Екатерину Великую», на производство которой было затрачено 16 млн. рублей. Даже для столичного театра сумма колоссальная, однако за минувшие годы мы уже 4 или 5 раз окупили все эти затраты, потому что спектакль идет на аншлагах и, по-моему, интерес к нему не спадает. Риск оказался оправданным? Да. Но ведь в то же время никто из нас не застрахован от поражений. И если бы российские театры могли экономить за счет той же копродукции, это значительно снизило бы наши затраты. То есть эта взаимозаменяемость между театрами должна быть доступна. Но на федеральном уровне (для федеральных театров) это невозможно, поскольку имущественный комплекс это не позволяет.
– Актуальных тем прозвучало немало, но все-таки, в чем главный секрет успеха Свердловской музкомедии? Про творческие кадры, про взращивание талантов, про штучный поиск материала – понятно. Но, наверное, есть что-то еще?
– Всё просто: любовь. Самое главное, чему я радуюсь (просто горжусь!), это когда наши гости интересовались, как достичь такого же уровня, как и в Екатеринбурге. Здесь самое важное – атмосфера театра. Нельзя делать спектакли скучными руками, зрители мгновенно это чувствуют и, уж поверьте, не прощают. Возможно, формула «театр-дом» немного старомодна, но я за нее очень держусь, поскольку уверен в своей правоте. И потому для нас так важны семейные радости наших артистов и какие-то личные их достижения. Мы стараемся это не пропускать и непременно отмечаем все «домашние» праздники.
Кроме того, я стараюсь, чтобы и за кулисами всем было уютно. У нас в буфете, например, с утра для всех сотрудников очень вкусная каша (цена символическая), в обед – разные блюда на выбор (полноценно пообедать стоит в среднем 130 рублей). К тому же, премии, надбавки, поощрения – всё это мы стараемся использовать по максимуму для того, чтобы творческие люди чувствовали себя комфортно, думали только о творчестве, а не о том, где бы им «подзаработать».
Я думаю, что и для них Свердловская музкомедия – действительно счастливое место, потому что люди здесь работают и десять, и двадцать, и тридцать лет.